Интернет-издание «В курсе» публикует в рубрике «Почитать» интересные рассказы, новеллы и миниатюры. Ранее они выходили на сайте www.proza.ru.
Снег и спорт. Екатерина Адасова
К станции метро Вера Ивановна и Ольга Ивановна шли по дороге, по которой, когда была одна, Вера Ивановна обычно не ходила.
— Не люблю ходить со стороны архива, — говорит Ольга Ивановна, — там по дороге морг. То там машины, то провожающие в черных платках.
— Какие провожающие в трауре, если сейчас уже вечер, — говорит Вера Ивановна.
— И все равно думай об этом лишний раз, — настаивает Ольга Ивановна.
— Хорошо, хорошо пойдем с другой стороны. Будем по задворкам Дома молодежи потом идти, — отвечает Вера Ивановна.
Снег усиливается, а с ним и дождь. Фонари уже включили, но через хлопья снега свет пробивается тусклым и мутным потоком. Да и темноты еще не так много, чтобы свет фонарей мог ее пересилить. Лучи фонарей словно и не прямые, а согнуты под тяжестью снега. Женщины по очереди тянут маленькую сумку-тележку, в которой книги о древних родах российских немцев, что приехали в Россию, а потом полегли в революционную пору, кто где.
— Идем медленно, а то упадем вместе с этой тяжелой тележкой, — говорит Ольга Ивановна.
— Куда медленнее, просто ползем. И не мы тележку держим, а она своим весом нам не дает упасть.
Действительно с этой стороны дороги к метро нет почти прохожих, и дорожка не асфальтовая, а сделанная из мелких брусочков, как это сейчас модно. Вода не стоит лужами, а тонкими полосочками блестит между бетонными брусками. Стена здания слева освещена, она просто состоит из стекла. За стеклом в длинный ряд стоят беговые дорожки, почти все из дорожек заняты.
В тепле, под яркими лампами, в спортивных легких костюмах, которые состоят из футболок и шорт, идут мужчины и женщины. Нет, это не одинаковая форма у них, каждый своим спортивным нарядом подчеркивает свою индивидуальность.
— Оторвись от своей сумки, — говорит Вера Ивановна, — посмотри на эту красоту.
— Не могу, снег прямо в лиц, — отвечает Ольга Ивановна.
— Останавливайся, — настаивает Вера Ивановна, — такой красоты не увидишь.
Женщины останавливаются, отрывают руки от металлической ручки сумки и смотрят на застекольный мир. Ровным рядом на них идут молчаливые люди, стройные, красивые. Они сосредоточенны, шаг их уверен, некоторые рукой касаются лба, стирая капельки пота.
— Красота, так на демонстрации ходили спортсмены, тогда, давно, когда мы были молодыми, — говорит Ольга Ивановна.
— При мне так уже спортсмены не ходили, — отвечает Вера Ивановна.
— Лучше бы вокруг здания пробежались, — говорит Ольга Ивановна, — под снегом.
— Нет, здесь они будут по одному, а там они вместе, — отвечает Вера Ивановна.
— И там они по одному, видишь, не разговаривают, — замечает Ольга Ивановна.
Те, кто стоит за стеклом, тоже видят у стены из стекла женщин. И тележку их, и хлопья снега, что покрывают тонким слоем широкий тротуар и следы от ног этих редких прохожих и тонкие две полоски от маленьких колес тележки, что обрываются в том месте, где женщины остановились. И можно их не видеть с их поклажей, но не закрыть глаза, нужно смотреть на экран, следить за скоростью ходьбы, за пульсом и расстояние, что нужно пройти.
— Куда таскают такие сумки? – думает один и смотрит на экран контроля за ходьбой.
— Что уставились, — думает другой, и ускоряет шаг.
И все начинают идти еще быстрее и руки поднимают выше, и колени чаще начинают разгибать и сгибать.
— Смотри, идут быстро, а нас не могут догнать, — говорит Вера Ивановна.
— Стекло мешает, — отвечает Ольга Ивановна.
Первой за ручку тележки берется Вера Ивановна.
— После перекрестка я повезу тележку, — говорит Ольга Ивановна.
— Хорошо, хорошо, — отвечает Вера Ивановна.
Слева через дорогу остается медицинский институт. Перед институтом ряд красивых машин, к одной машине подходит женщина в черных туфельках и наброшенной шубке, передает в приоткрытую дверь машины кому-то за тонированным стеклом стопку бумаг, и быстро отходит под козырек здания.
За спинами женщин их тележка прокладывает волнистую черту пути. Метро Фрунзенская уже рядом. Здесь главное преодолеть ступеньки, которых на счастье мало.
