3 Декабрь, 2018

Се ля ви, или Нечаянный свидетель

Интернет-издание «В курсе» публикует в рубрике «Почитать» интересные рассказы, новеллы и миниатюры. Ранее они выходили на сайте www.proza.ru.

Се ля ви, или Нечаянный свидетель. Галина Алинина

Вылет задерживался. Модный тогда, Кобо Абэ, роскошный томик которого я взяла в дорогу, респектабельной обложкой вызывал завистливые взгляды проходящих пассажиров и навевал на меня невыносимую скуку «Человеком-ящиком». Несколько раз я открывала книгу, пытаясь углубиться в японскую философию, и, наконец, захлопнула её, решительно освобождаясь от поисков истины и правды, ограниченной стенами перфорированной коробки, с облегчением возвращаясь в реальный мир. Признаться, я искренне жалела, что журнал с филатовским «Сказом про Федота-Стрельца…» лежал на самом дне, затянутого ремнями чемодана.

Пассажиров было немного и в просторном зале провинциального аэропорта, среди кучек оживлённых провожающих, они безошибочно выделялись рассеянным, чуть отстранённым от здешней суеты, взглядом. Знакомое «пограничное» состояние вокзала, когда ты ещё з д е с ь, а мысленно — т а м. Лишь стайка девчонок, по возрасту, студенток, в узких джинсах и, хотя прохладно, лёгких разноцветных ветровках, с модными рюкзачками за спиной, дорожной сумкой, из которой выглядывали теннисные ракетки, с гитарой в чехле,волейбольным мячом в сетке, не подходила под это определение. Учебный год не закончен, очевидно, летят на практику, впервые без опеки родителей, хохочут не умолкая, всем существом своим будучи уже где-то т а м.

Родители и бабушка, постоянно прикладывающая платок к глазам, провожают молодого лейтенанта, стройного и очень красивого в форме. Мама гладит его по волнистым русым волосам, чем приводит в смущение, заставляя бросать быстрые взгляды на девчонок.

Пожилая пара. Она в тёплой кофте из ангорки. Нездорова. Он бережно поддерживает её под руку. Возможно, возвращаются домой после операции. А, может быть, провожает её в санаторий — пытаюсь я угадать.

Против меня опустились в кресла мужчина и женщина. Почему-то, интуитивно, не получается у меня назвать их — «пара». Он лет сорока. Она несколько моложе. Не намного. Ухожена и красива. Особенно, хороши волосы, очень пышные, рыжие, великолепного золотистого оттенка оранжевой настурции, выгодно подчёркивающие загар красивого гладкого лба, которого, наверняка, успело коснуться недавнее южное солнце на побережье одного из далёких морей.

Ярко-красное лёгкое короткое пальто. Дорогие туфли на высоком каблуке, изящные ремешки которых перехватывают тонкую ногу чуть выше щиколотки. Хороший маникюр. Перстень с крупным прозрачным, чуть розоватым камнем на безымянном пальце правой руки.
Оживлена. Кажется, несколько излишне восторженна. Говорит, чуть заметно, картавя. Он восхищённо внимает, держит её руки в своих, поочерёдно целуя каждый пальчик. Интересно — кто они? Явно, не муж и жена. Разговор на какую-то офисную тему.

У него внешность сотрудника какого-нибудь НИИ. Чуть заметные залысины на голове. Интеллигентен. Мягкая манера общения. Одет в длинное светлое кашемировое пальто. Модный шарф с рисунком какого-то индийского мотива.

Кивнув своей спутнице, мужчина поднялся в буфет и, пока он отсутствовал, она сосредоточенно и деловито, вдруг обнаружив морщинки на челе, извлекла из сумочки на длинном ремне паспорт и один билет на самолёт, чем окончательно убедила меня, что мужчина лишь провожающий.
Он вернулся с красивой коробкой конфет, вознаграждённый её обворожительной улыбкой.

Может быть, она его коллега по работе — пыталась я угадать — приезжавшая в очередную командировку, судя по небольшой дорожной сумке рядом с нею. А, может, здешняя подруга уезжает ненадолго? Но то, что они давно в близких отношениях и расставание печалило больше его, чем её, было заметно. Времени у меня было достаточно и я рассматривала их довольно беззастенчиво. Тем более, что им до меня не было никакого дела.
Опытным взглядом пожившего человека, нетрудно было уловить нюансы их отношений: его — покорность и обожание, её — благосклонное разрешение восхищаться ею.

«Для кого-то просто лётная погода, а ведь это проводы любви…», мысленно рождалось у меня, глядя на немолодого, в общем, человека, с нежностью перебирающего в своих руках её пальчики, молча слушая разную прелестную чепуху, которую может щебетать женщина за полчаса до отлёта, находясь в том «пограничном» состоянии между эйфорией красивой разлуки и т о й, другой собственной жизнью.

А, может быть, всё это — лишь причудливая игра моего воображения. В воздухе бродила весна. И сама я улетала далеко… Объявили мою посадку. Их вылет, вероятно, тоже задерживался.

***

В холодный сырой день конца октября мы с дочкой, делая покупки к столу предстоящих ноябрьских праздников, забежали в магазин «Словакия», чтобы согреться и передохнуть в знакомом небольшом уголке — баре. Нам всегда нравились и, к удовольствию нашему, предлагались сейчас, купаты и салат с лососем. Переглянулись и заказали по 50гр. коньячка.

Его я узнала сразу. Он стоял, облокотившись на стойку в самом углу, и лениво потягивал коньяк из пузатой рюмочки, оглядываясь, явно кого-то ожидая. Узнала по знакомому светлому пальто и шарфу с оригинальным рисунком, и непроизвольно оглянулась, надеясь вновь увидеть его сногсшибательную подругу.

Однако, через несколько минут подошла миловидная невысокая брюнетка с хорошей короткой стрижкой. За руку она вела ребёнка лет четырёх. Второй мальчик, лет двенадцати, прижимал к груди доску скейтборда.

— Сколько можно ждать! — неожиданно раздражённо и резко прозвучал голос мужчины.

— Игорёк хотел зелёную. Вот, пока отыскали, — оправдывалась жена, — ведь подарок.

— Папа, посмотри, какие широкие колёса!

— Короче, я устал! Не хватает только, целый выходной тратить на магазины.

— Кушать хочу, кушать, — заканючил маленький.

— Давай здесь покормим детей, посмотри какой отличный выбор. Так не хочется- на холод. Себе вина закажем, — ласково заглянула она в глаза мужу.

— Нет, хватит, — небрежно отмахнулся он, — это долгая песня. Ладно, ты корми их, а я в «Охоту-рыболовство» зайду. И, не дожидаясь ответа, вышел.

По потухшему взгляду жены, по тому, как не по-детски, серьёзно посмотрел ему вслед старший, я, невольный свидетель скрытой семейной драмы, поняла — каково им было вдруг ощутить свою досадную неуместность рядом с отцом и мужем.

И только маленький, теребя мать за полу плаща, тянул её к стеклянной витрине, которая манила великолепными пирожными.